Через какой закон грех производит смерть? (см. Послание к Римлянам, гл. 7)

Прот. Димитрий Смирнов: Дело в том, что закон ставит человека перед проблемой. А в отдельных случаях, когда закон повелевал, допустим, побивать камнями, это фактически исполнялось. Но на самом деле не закон это делает, а делает всё равно сам грех. Просто закон обнажает это, закон ставит диагноз.

Прот. Александр Березовский: Закон Ветхого Завета был дан Богом.

Прот. Димитрий Смирнов: Да, конечно, именно для того, чтобы... Люди настолько стали тёмными – ну вот вроде звонившей женщины, которой подружка сказала, и она испугалась, – настолько тёмными, что они перестали понимать, что убивать людей нехорошо, воровать нехорошо, клеветать нехорошо, завидовать нехорошо... Просто потеряли это понимание. Поэтому понадобился писаный закон. «Почитай Бога и Ему одному служи», «чти отца и мать» (Исх., 20).Одичали. Ну вроде как современные русские мальчики и девочки – напропалую хамят родителям. Это о чем говорит? Что они одичали. Они относятся к родителям хуже, чем незнакомые мальчики и девочки. Незнакомые порой стесняются чего-то. А свои могут такое сказать... И уже не стесняются.

Прот. Александр Березовский: И чтобы они поняли, что есть что, есть закон.

Прот. Димитрий Смирнов: Да. И уже воспитывались так, что закон нельзя нарушить, это грех, Бог накажет. По некоторым пунктам этого закона полагалась смертная казнь.

Прот. Александр Березовский: Можно ли сказать, что, если бы не было закона, не было бы и вины человека? Вина-то есть перед законом.

Прот. Димитрий Смирнов: Нет, вина все равно была, но человек не мог её осознать, настолько он отупел.

Прот. Александр Березовский: То есть внутренние чувства очерствели.

Прот. Димитрий Смирнов: Да. Вот сегодня я беседовал с некоторой семейной парой. Попытался с мужем поговорить, потому что у них семья затрещала. [Я говорил о том], что нужно предпринять, чтобы это всё исправить. Исправить довольно просто. Но он как бы и не слышит. Это очень дело трудное. Он не понимает простых вещей. Вот я говорю и вижу: женщина меня очень хорошо понимает. А он – нет, как-то упрямствует, и так далее. И вот – что? Рушится семья, ребёнок останется без отца, много всяких проблем. Нет, главное – собственные гордые амбиции. Ну, что делать? Это такое одичание.

Прот. Александр Березовский: «Хочу, чтобы меня поняли».

Прот. Димитрий Смирнов: Там понимать нечего. Как огрызок карандаша всё просто, до нельзя. Разжёвываешь, кладёшь в рот – всё равно.

Прот. Александр Березовский: Трудно признать неправоту.

Прот. Димитрий Смирнов: Ну, в чем же тут... Ну, он же пришёл к священнику, спрашивает, ему отвечают: так и так. Ты ни в чём не прав. Ты должен вот это и это изменить, твоё отношение к жене для неё невыносимо. Он считает, что это «ничего особенного». Это, может, для тебя ничего особенного, но ты спроси у неё. Вот она говорит: «Особенно. Для меня это невозможно». Он: «Ничего особенного». Ну, тогда всё потеряешь – жену, сына. Из-за каких-то совершенно дегенеративных идиотизмов он лишается очень важных вещей. Прожил 20 лет.