Сегодня мы всей Церковью празднуем память двенадцати учеников Христовых, которые стали первой христианской общиной на земле. Теперь христиан на земле уже более миллиарда человек, и мы не знаем, сколько ещё Господь отпускает нам времени, для того чтобы и нам в какой-то степени приблизиться к тому идеалу, который явил нам Христос. И в связи с этим простоит ли этот мир, потому что Господь назвал дьявола отцом лжи. Мы живём в такое время, когда врут все, деточки начиная уже с двух лет, а люди постарше уже даже перестают сами за собой замечать, что они гораздо чаще врут, чем говорят правду. То есть что такое врать? Врать – это значит служить дьяволу, потому что он есть отец лжи. Вот интересно, как мы живём в этом мире, наполненном ложью? И поражены все: все органы власти во всех странах, семьи наполнены ложью, дети врут родителям, учителям. И так очевидно, много остаётся за кадром, но сам принцип. Одни врут, чтобы их не ругали, другие врут, чтобы отомстить, третьи врут просто так, потому что не могут не врать. Потому что человек отличается от животных очень многим, но верный признак нашего отличия – то, что человек словесное существо. И вот этот драгоценный дар слова человек использует, для того чтобы обмануть другого. А цель какая? А цель – собственная выгода, иногда настолько пустяковая, что если сравнить её с той ужасной и огромной ложью, то, как русская пословица говорит, овчинка выделки не стоит. Сам труд над тем, чтобы выделать шкуру какого-нибудь там барашка, будет стоить гораздо дороже, чем сама эта шкура. Тогда говорят: смысла нет. И в огромном большинстве случаев никакого смысла во лжи нет, кроме одной – послужить от всего сердца, от всего ума дьяволу. Поэтому всё семимиллиардное человечество служит дьяволу. Поэтому трудно сказать: а сколько ещё мир этот простоит.

Потому что единственное слово правды, и то не каждый день мы можем это услышать, идёт от Церкви. Мы читаем слово Божие, где лучшие умы человечества искали какой-то подвох, во Христе хотели найти какой-то изъян. Две тысячи лет никто не может найти: абсолютно безукоризненные слова, абсолютно безукоризненная жизнь. И как же люди Его называли, современники? Именовали Его сыном дьявола, называли сыном Вельзевула. Почему так? А потому что они отродясь не встречали человека столь нелживого, как Он. Поэтому они думали, что это Он некий спектакль разыгрывает. Вместо того, чтобы самим взять да разыграть. Вот умер человек, разыграли бы спектакль, чтобы он ожил, особенно как с Лазарем. Он уже четыре дня был во гробе, а там на такой жарище, тридцать девять градусов, сорок пять, тело усопшего превращалось в кисель моментально, никак не заморозить, не было никаких тогда средств, поэтому хоронили сразу. Никто не может воскресить мёртвого, а Христос на глазах у всех. Нет, и всё.

Потому что ложь так глубоко проникла, что она стала родной. Если человек не врёт, он кажется вообще сумасшедшим. Люди и дышат гадостью, и питаются гадостью, и на работе… Вот мы сейчас строим храм. Какую бригаду ни нанимаем, халтурят, врут, обещают, не делают, то есть, сколько мы сменили бригад, нет ни одного порядочного человека – одно натуральное жульё. Причём от того, сколько ты платишь, ничего не зависит. А просят всегда, ну так на рабочем языке это называется «три конца»: не то что в два, а в три раза дороже, чем это стоит, а в ответ… Ну и врут. Спрашиваешь: «Вы умеете двухвальцовый загиб делать?» — «Умеем». — «Ну хорошо, объясни, что это такое». Начинают городить какую-то ахинею, как металлочерепицу крыть. То есть ты ему про Фому, он с абсолютно чистыми глазами говорит про Ерёму. А почему? Потому что им не важно: крышу они делают или чинят автомобиль, не это важно. Важно всем только одно – заработать денег. Он не беспокоится о том, что он мастер и отвечает за свое дело. Чуть что, смываются. И ещё воруют, прямо откровенно. Вот дурачьё! Тот, кто что-то украл из церкви, у того дом сгорит. Это уже давно русские люди, которые внимательно смотрят на свою жизнь, заметили. Это бессмысленно, потому что это достояние не моё. Я что себе что ли храм строю? Много ли мне осталось жить? Мы для Бога, и для его святых, и для тех поколений, которые будут после нас. Мы не знаем, ещё ли одно придёт, а может быть, ещё два поколения. Но по тому, какими быстрыми темпами всё идёт, мы можем до конца этого века двадцать первого вообще не дожить.

Вот святые апостолы, память которых мы празднуем, нас учат. И вот я сейчас прочту один эпизод из Евангелия от Матфея: Придя в дом Петров, Иисус увидел тещу его, лежащую в горячке, и коснулся руки ее, и горячка оставила ее; и она встала и служила им (Мф. 8, 14-15). Три с половиной строки. Пётр был женат, понятное дело, что у него была и тёща. И пришёл Христос к ним в дом и увидел, что тёщенька больная. А Его главная задача была – учить словом и делом. Для Него как для Сына Божия воскресить мёртвого, остановить бурю на море или сделать так, чтобы все небесные светила попадали на землю — для этого даже не нужно слово произносить. Он просто скажет мысленно: «Да будет!», и это случится. Потому что, конечно, не дьявол управляет миром, дьявол управляет только людьми, которые отдали себя через ложь в руки его самого. Итак, лежит человек больной. Как должен действовать христианин? Он должен ему помочь. Как может помочь Сын Божий? Исцелить. Рукой прикасается – температура как не было. Мы вот сейчас очень много людей, десятки, пытаемся сбить температуру одному человеку. Он уже два месяца не ест, не пьёт, не говорит, питается через зонд – в очень тяжёлом состоянии, а до этого ещё месяц в коме был. Вчера температура спала, позавчера – опять к тридцати девяти. Идёт что у нас, у людей? Борьба за его жизнь, в специальном центре, хорошо оплачиваемом, одни деньги собирают, все молятся. Представляете, Христос бы сейчас к нему прикоснулся, сказал бы: «Ну ладно, Сев, поболел, хватит, вставай!». Он бы встал и начал говорить. Что может бедный человек? Что может бедная медицина? Что-то может, и довольно неплохо. Другие зубы вставить, или хрусталик в глаз, или помочь при родах. Но и то многое извратилось, уже акушеры больше делают так, чтобы себя обезопасить, а не роженицу, чтобы как бы чего не вышло, как бы чего не сказала. То есть даже у людей как-то доверие к врачам кончилось. А почему? А потому что цель – не чтобы человек выздоровел, а цель – заработать. Это совершенно другая цель. Это такая цель, как у разбойников. Я десять лет тюрьмами занимался, и там все ребята сидят (ну я и в женских был тюрьмах) — почему они там сидят? Они хотят не заработать, чтобы потрудился, тебя похвалили, дали грамоту, и денег дали, и ещё премию, а некоторым там тринадцатую зарплату. Нет, за то, что ты там работал, вообще никого не интересует. Главное – взять деньги, вот задача. Это совершенно неправильное устроение жизни. Это всё равно, что школьник требовал бы с учительницы плюс к пятёрке еще пять тысяч рублей. «Я ж ответил, давай пятёрку». Или тряс бы маму за грудки: я тебе учусь, а ты мне тогда давай. Смысл обучения совсем в другом. Но вот у людей всё так извратилось. А Христос пришёл, чтобы показать пример, для того чтобы мы понимали, в чём смысл жизни. В чём смысл жизни христианина? Не в том, чтобы быть богатым, знатным, чтобы иметь то, что есть у других. «Вот у него есть, мама, купи, а у меня нет!». А чего у тебя должно быть всё, как у него или у неё? «Ой, у всех есть такие штаны, а у меня таких нет!» Ну иди заработай и купи себе штаны, хоть десять пар. Причём тут мама-то? Ты чего, замерзаешь? Нет, значит, штаны у тебя есть. О чём тогда речь? И речь идёт всё время о другом, а Христос говорит, что жизнь не в служении дьяволу, а в служении Христу. Рождается человек, он ещё мамочку свою вначале видит вверх ногами, а потом у него зрительный аппарат перестраивается, и он её как бы узнаёт заново. Ни слова не знает, не понимает. Кое-что запоминает, особенно музыку, которую играют, пока он ещё маленький, даже в утробе матери. А так совершенно бессмысленный. Любой жеребёнок, как только он родится у лошади, он уже на ножки встаёт. Шатаясь, но уже ходит. А этому, чтобы начать ходить, нужно целый год в люльке кувыркаться. Ничего не может, самостоятельно ничего, тут же погибнет. И вот для чего появляется человек на земле? Чтобы всю свою жизнь поставить на служение не дьяволу, а Богу.

А как же Богу послужить? Опять Христос сказал: был болен, и вы посетили Меня (Мф. 25, 36). Исцелить не можете, и диплома нет, никто не разрешит. Но прийти, посетить, поддержать, поговорить с человеком, или, как у нас там принято, что-то принести ему. В темнице был, и вы пришли ко Мне (Мф. 25, 36). В тюрьме несладко. Тысячи и десятки тысяч людей в тюрьме сидят ни за что. С помощью силовых структур у них отбирают то, что они скопили. А в зале суда их отпускают, а когда он выходит, то, что у него было, уже всё отобрали. Называется рэкет. Специально подбирают иностранные слова. Вместо того чтобы сказать «убийство собственных детей», нет, латынь – аборт. Это слово никаких ассоциаций не вызывает, как будто таблетку проглотил. Ты человека убиваешь, и нельзя сказать: врач по настоянию бывшей мамы убила ребёнка. Может, и не одного. Я однажды беседовал с мамочкой, которая убила тридцать два ребёнка. Так что и вполне живёт, временно ещё здравствует. Временно – потому что после того, как человек так себя искалечил, ни о каком здоровье и счастье или воспитании полноценных детей речи быть не может. И так во всём: Я был голоден, ты меня накормил (см. Мф. 25, 35). Более того, некоторые не понимают. Христос сказал в другом месте: если голоден враг твой, накорми его (Притч. 25, 21). Когда у старца Силуана спросили: а как вообще отличить христианина от нехристианина, он сказал: «А любит ли он своих врагов?». Большинству людей, которые крестики носят на себе, там ещё что-то, нищему подают, или там Петровский пост постятся, им даже это невдомёк. Он враг, я его кормить? Ну кормить ладно, а как же я его буду любить? Потому что для большинства людей не понятно слово «любовь». Они думают, любовь – это когда сердце пылает, такие прям чувства, сейчас вообще умру, застрелюсь, так сильно люблю. Ничего подобного! Вот примеры Господь даёт любви. Она болела, Он прикоснулся – она выздоровела. Вот это проявил любовь. Вот и ты что-то малейшее кому угодно, хоть самому твоему заклятому другу или самому милому врагу, сделай. Это будет христианский поступок, а жизнь вся, как кадры в плёнке старых фильмов, соткана из поступков. А поступки исходят из качества сердца. Конечно, сначала сердце молчит. Человек взял за норму: если в метро входит человек, который тебя постарше, ты уступаешь место, или женщина с сумками. Не важно, ты устал, не устал. А постепенно войдёшь во вкус и будешь от этого даже радость получать. Сначала «ну вот припёрлись, не дают отдохнуть» — и так «спит», бедняга, под стук колёс. Это ложь, потому что по роже-то видно, что ты не спишь. Рожа у тебя такая наглая и хитрая.

Вот Господь нас учит. И первыми нас учили Его ученики, святые апостолы, поэтому мы их так торжественно прославляем.